Как-то раз в одном из израильских сборников на русском языке, которые Сохнут так охотно издавал на заре большой алии, я наткнулся на любопытные мемуары. Их автор Шмуэль Микунис[1], опальный руководитель коммунистической партии Израиля. В немилость к своим кремлевским боссам он попал после голосования в Кнессете в поддержку Шестидневной войны. Мемуары помогли пролить свет на происхождение одной необычной книги. Микунис пишет, как во время пребывания в Москве он, пользуясь своим положением важного партийного чиновника, уговорил куратора от "Интуриста" в штатском позволить ему короткую прогулку по Москве. Оставшись в одиночестве, он направился... в знаменитую московскую синагогу на ул. Архипова.

С помощью короткого обмена репликами на идиш, который для уроженца Польши Микуниса был родным, ему удалось завоевать доверие синагогальных старичков, завязался оживленный диалог о еврейской жизни в СССР. Результатом этой встречи был разговор Микуниса с Хрущевым, в котором он высказал недоумение, что в самом передовом государстве рабочих и крестьян, где пролетарский интернационализм — один из главных конституционных принципов, простой еврейский старик, зайдя в синагогу, не может найти в ней сборник молитв, сидур. Иврит, мол, в России не изучают, а последний сидур в переводе на русский издавался еще при царе Николае. По счастью, Хрущев был в этот день благодушен, и, вместо требования выяснить немедленно, кто высказал товарищу Микунису такую клевету на социалистический строй, просто распорядился издать пару тысяч таких сидуров для московских евреев. В еще доперестроечные времена, в тогда еще Ленинградской, синагоге на Лермонтовском проспекте, я находил в стопке книг на столе этот сидур в неказистой библиотечной обложке из бумаги "крафт". Он всегда возбуждал мое воображение. Он был по-своему уникален: обложка, оглавление и несколько листов были как будто написаны от руки, а сам сидур был напечатан обычным ивритским шрифтом, который я во множестве видел в старых, дореволюционных книгах. Видимо, шрифт на иврите, объявленном враждебным языком, не сохранился, и для нового набора пришлось изготавливать клише вручную, а старый, нерассыпанный набор, оставшийся с 20-х годов, удалось использовать. На первой странице, на самом видном месте, была напечатана молитва на двух языках, красовавшаяся на входе во все действующие синагоги бывшего Союза — молитва за СССР. На титульном листе была небольшая, но очень выразительная фотография. На ней была заснята синагогальная служба. Как следовало из подписи под фотографией, снимок был сделан в Йом Киппур. Фотографировать в Йом Киппур еврейская традиция категорически запрещает. На лицах стариков, склонившихся в таллитах над свитком Торы, явственно прочитывался ужас: легко представить, кто и по чьему приказу их фотографировал в святой день, и что чувствовали эти несчастные, которые могли только догадываться, для чего потом используют эту фотографию. Причудливо тасуется колода!

Так что же эта за книга, таким странным образом появившаяся в Советском Союзе? Сидур — одна из самых старых книг в мире, которыми мы пользуемся по сей день. Среди печатных изданий, которые евреи начали выпускать буквально через несколько лет после изобретения книгопечатания, сидуры находятся на почетном месте, сразу же вслед за Пятикнижием и прославленным комментарием Раши (рабби Шломо Ицхаки). Первый печатный сидур под названием «Минѓаг Роми» (т.е. молитвенник римского обычая) был выпущен в типографии Сончино, Италия, в 1486 г., а первый ашкеназский сидур – в Праге в 1513. Но в рукописном виде они существовали задолго до этого. Первые комментаторы Вавилонского Талмуда, завершенного в 7 веке новой эры, постоянно обращаются к махзору ученика Раши раввина Симхи Витри, сэдеру главы Вавилонской ешивы рава Амрама-Гаона и рава Саадьи-Гаона. Слово "сидур" происходит от корня "сэдер", порядок, и означает распорядок, упорядоченность. Однако если заглянуть в оглавление, то выяснится, что сидур не только устанавливает распорядок молитв и их очередность в литургии, фактически сидур определяет распорядок дня! Судите сами: после раздела "утреннее пробуждение" следует утренняя молитва, затем "благословения перед едой", потом благословения на различные виды заповедей", "послеобеденная молитва", наконец, "полуденная молитва", "вечерняя молитва" и все завершает "чтение "Шма" перед сном". Помимо этого — есть молитвы на будни и праздники, субботы и посты, на обрезание, свадьбу и похороны. Есть благословения за хорошую новость и за плохую, когда слышишь гром и видишь молнию, после туалета и перед окунанием в микву! Вся жизнь еврея, от рождения до смерти, включая будни и праздники, радости и печали, отражается в сидуре, как в зеркале! Сидур — распорядок, или, точнее, расписание нашей жизни.

рав Моше Эстрин

[1] МИКУ́НИС Шмуэль (1903, местечко Полонное, Волынская губерния, ныне в Хмельницкой области Украины, – 1982, Тель-Авив), израильский политический деятель. Родился в хасидской семье. В 1921 г. прибыл в Эрец-Исраэль. В 1936 г. вступил в Коммунистическую партию Палестины. В 1939 г. стал секретарем ЦК партии и до 1943 г. был главным редактором ее органа «Кол ха-‘ам» (издавался подпольно). Арестованный в июле 1941 г. британскими властями (вместе с другими руководителями компартии), Микунис был вскоре освобожден. После раскола компартии в 1943 г. и выхода из нее арабов, образовавших так называемую Лигу национального освобождения, Микунис стал фактически руководителем партии (с 1947 г. — генеральным секретарем). После провозглашения Государства Израиль и объединения различных коммунистических группировок Микунис стал генеральным секретарем Коммунистической партии Израиля (1948). В 1948 г. был командирован в страны Восточной Европы, чтобы обеспечить их поддержку борьбе Израиля за независимость. В 1948–49 гг. Микунис был членом Временного государственного совета. С 1949 г. регулярно избирался депутатом Кнессета (до 1973 г.) КЕЭ, том 5, кол. 348–349